Государственный департамент США выпустил доклад о ситуации в странах мира по торговле людьми в 2008 году. Посол по особым поручениям Марк Лагон, заведующий отделом мониторинга за трафикингом Государственного департамента США, дал эксклюзивное интервью по этому поводу для Русской службы «Голоса Америки». Предлагаем вашему вниманию вторую часть интервью (начало см. здесь).
Наджия Бадыкова: Насколько изменилась ситуация в России с трафикингом по сравнению с прошлым годом?
Марк Лагон: Россия сегодня, как и год назад, находится в категории II. Есть незначительный прогресс в деятельности правоохранительных служб. Так, например, они стали обращать внимание не только на секс-индустрию, но и на проблему принудительного труда. Это положительный момент. Однако в России очень-очень мало внимания уделяется защите жертв. Я крайне удивлен тем, что Россия, становясь день ото дня богаче благодаря своим энергетическим ресурсам, не хочет финансировать создание приютов и убежищ для жертв трафикинга.
Международные иммиграционные организации предоставляют им убежище и приют в России, то время как российское правительство не потратило на это ни копейки. Все финансирование пока предоставляют Европейский Cоюз, США и другие страны. Это неправильно.
Н.Б.: Насколько активно российское правительство сотрудничает с международными организациями и с отдельными странами в области борьбы с торговлей людьми?
М.Л.: Сотрудничество налицо. Так, Россия ратифицировала протокол ООН по противодействию торговле людьми. Она координирует с Соединенными Штатами мероприятия своих правоохранительных служб в этой области. И тем не менее (и это загадка): почему Россия по-прежнему полагается на помощь международных организаций по защите жертв, но сама не хочет финансировать эту область, думая, что это не ее обязанность?
Н.Б.: Как вы прокомментируете ситуацию с трафикингом в Центральной Азии?
М.Л.: Ситуация в странах Центральной Азии отражена в докладе, но я хочу отдельно сказать о Казахстане и Узбекистане. Казахстан имеет адекватную законодательную базу для пресечения торговли людьми, и правительство прилагает усилия в этом направлении. В то же время результаты в плане защиты жертв трафикинга неоднозначны. Узбекистан за год поднялся на ступеньку выше с самой нижней категории III. Правительство ввело закон по защите жертв, однако сами торговцы людьми уголовно не преследуются. В Узбекистане очень серьезно стоит проблема использования принудительного детского труда на уборке хлопка. Этот вид эксплуатации не только разрешен правительством, но и поощряется им.
Н.Б.: Какое место в докладе занимают США?
М.Л.: Да, многие спрашивают нас: как мы видим себя и к какой категории сами себя относим? Вы можете найти нашу самоаттестацию в докладе. Мы оцениваем себя по тем же критериям, что и остальные страны, а именно – насколько хорошо у нас поставлены преследование торговцев, защита жертв и предупреждение трафикинга. Мы не помещаем США в какую-то определенную категорию, но самое важное то, что мы критичны и к другим, и к себе. Это делает документ более авторитетным. Далее доклад направляется в Конгресс и публикуется в открытой печати.
Н.Б.: А как обстоят дела с помощью другим странам?
М.Л.: В этом плане мы плотно сотрудничаем с НПО и международными организациями, оказываем им финансовую поддержу для того, чтобы они помогали жертвам трафикинга, обучаем работников правоохранительных структур.
Мы оказываем такого рода помощь странам, реально желающим противостоять трафикингу, но неспособным делать это самостоятельно. Помощь США за последние семь лет составила 530 миллионов долларов. Мы исходим из того, что бедные страны должны первыми получать финансирование для обуздания трафикинга.
Н.Б.: Какие усилия правоохранительным органам еще необходимо предпринять для того, чтобы повысить эффективность в борьбе против трафикинга?
М.Л.: Самое важное – добиться всеобщего понимания того, что жертвы остаются жертвами, независимо от того, относить ли их к секс-индустрии или к подневольным труженикам. Жертвы должны рассматриваться иммиграционными властями в первую очередь как жертвы, они не должны задерживаться или депортироваться. Когда это понимание будет достигнуто, тогда можно будет говорить об успехе правоохранительных служб.
Несомненно, важно иметь ресурсы и важно сотрудничество между правоохранительными службами, но столь же важно добиться прорыва в сознании людей. Я надеюсь, что наш доклад поможет понять, что жертвы траффикинга – это рабы, и они заслуживают помощи.
