После Второй мировой войны в американском высшем образовании произошла своеобразная революция — доступ к нему был открыт миллионам людей, которые поколениями не могли о нем мечтать. Главным катализатором этой реформы стало предоставление ветеранам вооруженных сил средств на оплату учебы.
В США, как известно, высшее образование платное, в отличие от большинства европейских стран. О том, объясняется ли этим признанное преимущество американских университетов над европейскими, я сейчас рассуждать не буду. В любом случае необходимость внесения платы не слишком отражается сегодня на доступности образования: число людей с дипломами колледжа в США одно из самых высоких в мире.
В этой области у меня самого есть кое-какой личный опыт: вскоре после эмиграции из СССР я поступил в аспирантуру в один из лучших американских университетов и закончил ее совершенно бесплатно, с помощью различных стипендий и грантов.
Многие профессии, традиционно высшего образования не требовавшие, сейчас такие требования ввели. Это не значит, что человек, начинающий карьеру с нижней ступени, обязан иметь диплом, но если он желает продвигаться выше, работодатель может порекомендовать ему взяться за книги и даже оплатить обучение — полностью или частично.
Это, конечно, способствует дальнейшему разрастанию и разветвлению сети колледжей и университетов.
Но у всякого доброго дела есть своя изнанка, и в области американского образования эту изнанку слегка приоткрыл в своем эссе в журнале Atlantic некто, скрывающийся под псевдонимом Professor Х. Почему автор посчитал нужным остаться неизвестным, из самой статьи вполне очевидно.
Professor Х преподает сразу в двух колледжах, притом один из них обслуживает в основном людей, решивших продолжить образование в зрелом возрасте, часто без отрыва от работы, поэтому преподавание там ведется в две смены. Он ведет два начальных курса – английского языка и английской литературы, и они являются обязательными для всех студентов, независимо от их специальности: предполагается, что человек с высшим образованием должен уметь толково анализировать выбранный предмет и грамотно излагать свои мысли.
Не вдаваясь в подробности, скажу вкратце, что картина, которую рисует Professor X, безотрадна. Многим из его студентов уже за сорок, и хотя в жизни это вполне разумные и компетентные люди, им совершенно не под силу писать внятно и с грамотной пунктуацией, а тонкости литературного анализа — за пределами их способностей. Работодатели тем временем исправно вносят плату за их обучение, а колледж исправно эту плату получает.
Вывод, к которому приходит Professor Х, печален и звучит крайне крамольно в атмосфере демократического общества: есть люди, достигшие пределов своей компетенции, которую уже никаким обучением не улучшить. Иными словами, высшее образование — не для всех.
Эволюция демократии неразрывно связана с расширением доступа к образованию. Вполне логично, что для разумного выбора кандидата из числа баллотирующихся избиратель должен понимать, о чем идет речь. Эту логику расисты одно время употребляли в своих интересах, вводя образовательный ценз для избирателей и исключая из демократического процесса чернокожее население. Акт о гражданских правах объявил образовательные цензы незаконными.
Но палку можно перегнуть и в обратную сторону. Каждый человек имеет свои встроенные пределы — он не в состоянии пробежать стометровку быстрее чемпиона мира, а большинству из нас не под силу решить даже простенькое дифференциальное уравнение. Делать вид, что дело обстоит иначе, — лицемерие.
Но вот это лицемерие — тоже встроенная особенность демократии. Впрочем, вреда в нем большого нет, если только мы согласимся вовремя корректировать свои чрезмерные демократические импульсы и не станем требовать от каждого почтальона докторской степени.
