В столице Киргизии Бишкеке завершился саммит глав государств Шанхайской организации сотрудничества. В седьмом совещании ШОС приняли участие президенты шести стран-участниц организации – Казахстана, Киргизии, Китая, России, Таджикистана, Узбекистана, президенты стран-наблюдателей – Монголии и Ирана. Также на саммит прибыли президент Афганистана, президент Туркмении и министры иностранных дел государств-наблюдателей – Пакистана и Индии. По просьбе Русской службы «Голоса Америки» это событие в эксклюзивном интервью комментирует редактор журнала National Interest Николас Гвоздев.
Николас Гвоздев: Это серьезный саммит, так как мы на самом деле видим, как организация трансформируется в подлинно региональную. До настоящего времени все полагали, что ШОС – это в большей мере дипломатический клуб, где заправилы – Россия и Китай – распределяют роли среди стран Центральной Азии. Сейчас мы видим, что предприняты первые шаги по расширению географии ШОС. То, что в саммите приняли участие министры иностранных дел Пакистана и Индии, а также иранский президент, говорит о том, что это подлинный форум евразийского региона. И, что самое важное, эта региональная организация демонстрирует, что Америка ей для нормального функционирования вовсе не требуется.
Наджия Бадыкова: Один из главных вопросов саммита – это борьба против терроризма в регионе. Однако Соединенные Штаты Америки не были приглашены на саммит, несмотря на то, что возглавляют антитеррористическую миссию в Афганистане…
Н.Г.: Это четкое проявление того, что писали Свен Вебер, Илай Ратнер и Назнин Бамер в последней их публикации «Мир без Запада» в журнале National Interest. В мире существует несколько новых восходящих, а также возрождающихся держав, как, например, Россия и Китай. Эти державы не видят необходимости противостоять Америке, они стараются просто обойти американцев, показать им, что их участие во всех международных делах не необходимо и что Россия и Китай совместно со странами Центральной Азии вполне способны обеспечить безопасность этой части мира без США. Эта линия тем весомее, чем сомнительнее успехи Америки в Афганистане и Ираке. Поэтому ШОС полагает, что даже в сотрудничестве с Америкой нет нужды в области борьбы с терроризмом в регионе. Очень интересной является также реакция правительства Хамида Карзая на ШОС. Афганистану ШОС дает шанс вернуться к старой политике игры на противоречиях мировых держав.
Н.Б.: Многие эксперты считают, что ШОС – это организация нацеленная против расширения американского присутствия в Центральной Азии, что это клуб, который противостоит давлению Запада на проведение свободных выборов и функционирования свободной печати в регионе…
Н.Г.: Я не думаю, что страны ШОС озабоченны проблемами свободы прессы или демократии. То, что эти страны вместе, – это совсем не значит, что они разделяют общие ценности. Не думаю, что, например, Пекин, или другие страны ШОС, или даже Индия, которая рассматривает вопрос полного членства в ШОС, считают что демократия должна быть общей ценностью. Или, более того, что им следует разделять идеи общности системы правления или свободных выборов. Они преследуют интересы защиты от общих угроз странам региона.
Однако это не все, что их объединяет. Члены организации не разделяют, например, интересов, преследуемых США в регионе, таких, как продвижение демократии, содействие проведению фундаментальных изменений в структурах правления стран, то, что, несомненно, не нравится многим лидерам государств региона. Поэтому лидеры с большой радостью примыкают к организации, в которой послание Москвы и Пекина очень четко: «Нам неинтересно, что вы делаете внутри своих стран, но мы заинтересованы в том, что мы будет совместно делать в рамках региона». Это привлекательно даже для Индии, которая разделяет демократические ценности с США. Поэтому ШОС объединяет авторитарные, полуавторитарные, полудемократические и даже потенциально демократические государства, преследующие общие интересы. Они не разделяют общие ценности, такие, как демократия или свобода слова. Это очень прагматичная организация во многих отношениях.
Российская сторона заинтересована видеть ШОС как блок, который способен уравновешивать расширение американского присутствия на Востоке. Россия также инициатор подписания совместного меморандума между ШОС и Организацией Договора о коллективной безопасности. Министр обороны России Сергей Иванов говорит о сферах влияния НАТО и Организации Договора о коллективной безопасности и о предотвращении расширения НАТО. Китай, я думаю, не менее заинтересован, по крайне мере открыто, в том, чтобы отождествлять ШОС с антиамериканскими настроениями. Тем не менее китайский истеблишмент будет счастлив, если американское присутствие в Центральной Азии будет нивелировано.
Н.Б.: В саммите принял участие президент Туркменистана – страны, которая до недавних пор была одной из самых изолированных в мире. Ваши комментарии?
Н.Г.: По сути это финальный удар по предпринятой президентом Ниязовым в 90-х годах попытке изолировать Туркменистан от остальных региональных держав региона и менее удачных попыток сталкивать эти державы. Очевидно что Туркменистан зазывают присоединиться к его Центрально-азиатским соседям и вступить в ШОС, в то время как Ирану не предлагают статус полноправного члена организации. Я думаю, что процесс «вовлечения Туркменистана» будет продолжаться и завершится тем, что он займет достойное место в этой организации.
Н.Б.: В 2006 году американцев вынудили уйти из Узбекистана. Многие аналитики указывают, что Кыргызстан под давлением со стороны стран ШОС все чаше поднимает вопрос о присутствии американцев на своей территории. Ваши комментарии?
Н.Г.: И Россия и Китай боятся оказаться окруженными силами США. Китайцы никогда не были рады идее присутствия США в Центральной Азии. Для России всегда было важно, чтобы американцы проговаривали то, что базы – только на время и что их скоро закроют. Безусловно, они оказывают давление на Кыргызстан. Почему ШОС предлагает помощь Афганистану? Ответ прост. В этом случае не нужна база ни в Кыргызстане, ни в Узбекистане. Становится проще, как в царской России или имперской Англии, которые поделили Персию на две части в начале XX века. Если американцев нет в Центральной Азии, тогда становится легче сказать Карзаю, что южный Афганистан – это зона США и Пакистана, а северная часть – под влиянием России. Чем быстрее американцы уйдут из Кыргызстана, тем легче для российских военных чиновников по сути очертить периметр российского влияния в евразийском пространстве. Поэтому базы в Кыргызстане – это последний оплот американского влияния в регионе. Если американцы покинут этот регион, тогда восточной границей влияния США и НАТО становится Каспийское море.
Н.Б.: Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, принявший участие в саммите ШОС, выступил с критикой американских планов размещения элементов противоракетной обороны в Европе. В начале августа президент Ирана также встретился с премьер-министром Ирака Нури Малики и выразил полную поддержку на случай, если американские войска покинут Ирак. До саммита в Бишкеке лидер Ирана также посетил Афганистан и Туркменистан. Зачем, как вы считаете?
Н.Г.: Иран демонстрирует, что в Ираке, в Афганистане и в Центральной Азии, американцы приходят и уходят, а Иран остается, он – сосед, и что Тегеран может быть лучшим партнером для обеспечения стабилизации ситуации.
Иран все еще имеет большое влияние в Афганистане. Рано или поздно Карзай и Малики поймут, насколько важен для них Иран, они будут стараться балансировать между Вашингтоном и Тегераном. США – это мировая держава, они сильнее Ирана во многих отношениях, но зато Иран – местная держава. Общеизвестно, что сила местного масштаба может быть эффективнее. Поэтому ни Карзай, ни Малики не могут позволить себе раздражать Иран. Они нуждаются в его поддержке. Что касается членства Ирана в ШОС, то и китайцы и русские пока против расширения организации. Они держат Ахмадинежада на расстоянии, потому что им небезразлична реакция США и Запада на членство Ирана в ШОС.
Н.Б.: Следует ли Вашингтону искать варианты сотрудничества с ШОС? Если да, то какие шаги следует предпринять?
Н.Г.: Важно отметить, что Китай не сторонник представлять ШОС как антиамериканскую организацию, однако китайцы хотят, чтобы США признали первенство ШОС в обеспечении безопасности в евразийском пространстве. До тех пор, пока США и Запад не решат вопрос с границами Европы и сферами влияния Евроатлантического союза (например, включает ли эта сфера Кавказ или Центральную Азию), разрешить вопрос сотрудничества будет сложно как для китайцев, так и для русских.
С другой стороны, Иванов сделал предложение, которое вряд ли в Вашингтоне воспримут положительно. Она заключается в разделе сфер влияния. Сфера НАТО включает Западную, Центральную и часть Восточной Европы, остальные же страны, включая Евразию, должны подпасть под влияние России или, точнее, Организации Договора о коллективной безопасности. Поэтому я думаю, что сотрудничество пока невозможно. Более того, мы должны подождать, пока произойдет смена администраций в Москве и в Вашингтоне. В целом политика и роль Китая в ШОС в значительной степени будут влиять на шаги, которые предпримет Америка по отношению к этой региональной организации.
