Предлагаемая к развертыванию в Центральной Европе американская система противоракетной обороны будет, по всей видимости, главной темой предстоящего саммита Буш-Путин.
Белый дом настаивает, что десять противоракет в Польше и радарная установка в Чехии не представляют угрозы для России, а направлены на противодействие ракетным средствам государств-изгоев – Ирана и Северной Кореи. Россия видит проект ПРО в совершенно ином свете и прозрачно намекает, что перенацелит свои ракеты на Европу в случае воплощения в жизнь данного проекта.
Позицию России так разъясняет профессор Колумбийского университета в Нью-Йорке Роберт Легволд: «Что подлинно заботит Россию, так это будущее системы ПРО, а не ее нынешние возможности. Какой размах она примет в будущем? Все дело кроется именно в этом. И, конечно, Москву не может не беспокоить, что Вашингтон не проявляет желания учитывать ее интересы, а односторонне принимает решения, отражающиеся на ее безопасности, в частности, о ПРО и о расширении НАТО на восток, вплотную к границам России».
Путин предложил Америке за отказаться от чешского радара и предоставить ей взамен доступ к Габалинской РЛС в Азербайджане. Вашингтон отреагировал на это прохладно, но согласился обсудить предложение в деталях. «Это был красивый ход: заставить Буша обороняться, – комментирует профессора Принстонского университета Джейсон Лайл. – Сразу же отвергать инициативу Путина администрация не могла, хотя и знала, что Габалинская РЛС безнадежно устарела и всей территории Ирана не охватывает. Так что Путин фактически ничем не рискует, подпуская к ней американцев, но при этом выигрывает как дипломат, обеспокоенный угрозой новой гонки вооружений в Европе».
Находясь в Польше, Буш беспрестанно повторял, что американская система ПРО не направлена против России. «Более того, мы будем рады сотрудничать с Россией в данной области», – сказал президент.
Как следует Путину разговаривать с «другом Джорджем» в Кеннебанкпорте? Вот мнение эксперта из университета штата Канзас Дейла Херспринга: «Буш предложил России сотрудничество, пусть, может быть, и чисто формально, но Путин просто должен поймать его на слове: «Что вы конкретно имеете в виду, господин президент, какое именно сотрудничество? Мои военные хотели бы иметь четкие ответы на этот вопрос. И тогда мы внесем свои взвешенные ответные предложения».
Ни Херспринг, ни другие эксперты не думают, что на саммите в штате Мэн будет достигнут какой-то значимый прогресс. Но неформальная обстановка может продвинуть вперед переговоры по ключевым вопросам – и это уже нечто.
