Это явление старо как мир. Люди, занятые в этих делах, руководствуются формулой «All is not what it seems», в переводе – «Вокруг все не то, чем кажется». Их называют «рыцарями плаща и кинжала», «бойцами невидимого фронта», и далеко не все тайное, что с ними связано, становится явным. Но кое-что все-таки становится. Вот это кое-что и собрано в самом большом в мире музее шпионажа в Вашингтоне, на пересечении улиц F и Восьмой.
Встречу нам назначили на рассвете, в 6:15, за несколько часов до появления первых посетителей. Приметное здание из красного кирпича – поздневикторианский стиль. Район знакомый. Отсюда рукой подать до главной штаб-квартиры ФБР. В двух шагах – Капитолий, Белый Дом. Но – шутки в сторону. Вход с F-стрит. Условная фраза, как пароль: «Now You’ll Know» – «Теперь вы узнаете все». И вот мы в музее.
В фойе зловеще нависает, слегка покачиваясь на стропах, Феликс Эдмундович Дзержинский – уменьшенная копия памятника с Лубянской площади. Этажом выше воссоздан даже кабинет первого чекиста. Полумрак. Молчат телефоны, но «он» здесь. Со стены – колючий знакомый взгляд.
«Революционный держите шаг –неугомонный не дремлет враг…».
Музей шпионажа в Вашингтоне – особенный, самый крупный среди музеев такого рода. В его создание коллекционер Кейт Мелтон вложил 40 миллионов долларов. Здесь собрано более 600 экспонатов, собственно, представлена вся история шпионажа.
Вот не сильно приметная, но впечатляющая штука. Именно так – «The Thing» – сотрудники ФБР прозвали герб США, подаренный московскими школьниками американскому послу в 1946 году «из России с любовью». Хитрость в том, что гебисты вмонтировали в герб жучок-прослушку.
Вообще жучок здесь – один из главных героев. В залах «Шпионской школы» десятки, если не сотни вариантов размещения этих опасных штучек: в галстуках, каблуках, сигаретных пачках, дамских безделушках…
Музей шпионажа можно назвать музеем ошибок: ведь именно из-за ошибок агентов эти предметы стали известны и пополнили коллекцию.
Почему музей был создан именно в Вашингтоне? На этот вопрос ответил директор музея Питер Эрнест, в прошлом высокопоставленный сотрудник ЦРУ: «Вашингтон – один из эпицентров мировой политики. Здесь сосредоточена огромная власть, принимаются важнейшие решения, сюда стекается огромное количество информации. Поэтому и шпионов в Вашингтоне столько… Ведь решения , которые принимаются здесь, оказывают влияние практически на все страны мира».
Вторит Питеру Эрнесту бывший генерал КГБ, соучредитель музея Олег Калугин: «Вашингтон – столица Соединенных Штатов, фактически столица международного масштаба, потому что здесь представлены все государства мира. И здесь разведка действует более активно, чем в любой другой точке земного шара. Именно из Вашингтона легче всего географически работать. Люди здесь имеют дипломатический иммунитет, здесь посольства, консульства, и в этом смысле Вашингтон – не только столица США, но и шпионская столица мира».
«А музей по существу – первый прорыв в секретном занавесе, который существовал в области разведки, – продолжает Олег Данилович. – Его создатели музея сумели представить огромный объем материалов и достаточно убедительно проиллюстрировать его текстами, которые помогают понять историю разведки, ее задачи в прошлом и будущем». (Полный текст интервью с Олегом Калугиным читайте здесь.)
В музейной экспозиции много разделов, не обойдена здесь и роль женщин. В небольшом зале, декорированном под будуар, вам поведают о роковых женщинах-шпионках. Главным профессиональным инструментом этих особ была привлекательность.
Самая известная из барышень-шпионок – Мата Хари. Изящное трюмо в музейном будуаре используется как экран, на котором демонстрируется слайд-фильм. Мата Хари – это, кстати, сценический псевдоним танцовщицы парижского варьете Маргариты Гертруды Зелли. Она была арестована за шпионаж в пользу Германии и расстреляна в начале Первой мировой войны.
А вот еще один зал. Здесь за старой, потрескавшейся дверью в комнате #306 с 1941 по 1948 год располагалась штаб-квартира 4-го окружного отделения компартии США. Это к вопросу, какая «красная опасность» угрожала Вашингтону в этом доме: ведь до Москвы почти пять тысяч миль. Дверь подлинная, и дела за ней действительно творились еще те… Потому ФБР и пыталось ухватить за этой самой дверью руку Москвы.
Среди всевозможных шпионских приспособлений периода «холодной войны» есть точные копии вещей легендарных. Вот отравленный зонтик, от укола которым погиб болгарский диссидент Георгий Марков (производство КГБ). Пистолет в футляре из-под губной помады по прозвищу «Поцелуй смерти» (тоже производство КГБ) – однозарядное стреляющее устройство калибра 4,5 мм, обладающее большой убойной силой.
Разгуливая по залам, можно очутиться в послевоенном Берлине, когда город был поделен на зоны оккупации. Пограничный столб, надписи, брусчатка мостовой, люк, ведущий в знаменитый берлинский тоннель. Именно в нем американским спецам и удалось подключиться к секретной советской телефонной линии.
А вот экспонат совсем другого рода – автомобиль «Астон-мартин». На нем носился Джеймс Бонд, агент 007, легендарный киногерой. Помните? Через каждые пять минут из передних поворотников выдвигаются крупнокалиберные пулеметы – и начинается пальба.
Музейные кураторы относятся к материалу, с которым работают, со здоровой иронией. Например, покидая музей, вы попадаете в своеобразную переходную зону, где над зеркалом надпись: «Вы увидели множество шпионских лиц, а сами вы похожи на шпиона?»
Что ж, вопрос серьезный, и у каждого здесь появляется повод для размышлений.
