Гордыня Путина. Большую аналитическую статью своего ведущего политического обозревателя Джима Хоугленда опубликовала «Вашингтон пост». Известный вашингтонский колумнист предлагает свой расклад американо-российских отношений в канун предстоящего саммита «Восьми» в Санкт-Петербурге в свете вильнюсской речи вице-президента Соединенных Штатов Дика Чейни и послания президента Владимира Путина Федеральному собранию. Газета публикует статью Джима Хоугленда под заголовком «Гордыня Путина».
Отправная точка статьи – резкое падение рейтинга президента Джорджа Буша. «Это обстоятельство отразилось не только на внутриполитической ситуации в Соединенных Штатах, но и за рубежом, - отмечает Хоугленд. - Теперь иностранные лидеры, в особенности российский президент Владимир Путин, противодействуют целям и внешней политике Соединенных Штатов более открыто и решительно по мере того, как одновременно тают поддержка Буша и срок его президентства».
«Недавняя речь вице-президента Чейни в Вильнюсе, в которой он критиковал Путина за отход от демократии, не осталась незамеченной средствами массовой информации. Однако подлинной новостью в американо-российских отношениях является то, что российский и американский президент как бы поменялись местами: Путин стал заносчивым и уверенным в себе лидером, а Буш превратился в промежуточную фигуру, стоящую в главе разделенной нации».
«Путин с радостью следует курсом, который сформулировал в известной песне американский эстрадный певец Франк Синатра: «Делай по-своему», - продолжает обозреватель «Вашингтон пост». - Меня в этом убедили недавние высказывания российских политологов и американских дипломатов. Они обращают внимание на приносящие свои плоды усилия кремлевских деятелей исключить Чечню как международную проблему в отношениях между мировыми державами».
Кроме того, Джим Хоугленд отмечает и усилившееся нежелание России поддержать попытки западных держав подействовать на Иран с целью заставить его отказаться от формирования ядерной программы. И, наконец, политическая неразбериха в Украине обеспечила России передышку на «третьем политическом фронте.
«Выступление Чейни в Вильнюсе отражало растущее беспокойство администрации президента Буша по поводу того, что Путин не поддерживает Запад на международной арене, и не было попыткой ослабить его власть. До санкт-петербургского саммита, на котором Путин будет председательствовать, остается всего несколько недель, - напоминает в заключение журналист. - И все меньше времени остается для урегулирования политических споров, которые могут подмочить репутацию Путина на мировой арене. B этом был главный смысл речи Чейни – последняя попытка предостеречь россиянина, чтобы тот не зарывался».
Карательная психиатрия не исчезла. Корреспондент «Лос-Анджелес таймс» Ким Мэрфи посвятила свою статью возвращению России к практике использования психиатрии в политических целях. Статья, присланная из Чебоксар, начинается историей бизнесмена и правозащитника Альберта Имендаева, вознамерившегося баллотироваться на прошлогодних выборах в местный законодательный орган.
За несколько дней до того, как он должен был явиться в избирательную комиссию, чтобы зарегистрироваться в качестве кандидата, следователь прокуратуры с тремя милиционерами встретил Имендаева в здании суда. Его держали взаперти, пока судья не направил его на психиатрическую экспертизу. Его продержали в больнице девять дней, срок регистрации прошел, и он выбыл из борьбы.
«Ненормальность Имендаева, - пишет Ким Мэрфи, - выражалась в том, что он подал ряд исков против местных чиновников, милиционеров, прокуроров и судей, обвинив их в коррупции, нарушении судебных процедур и кумовстве. Прокурор, часто подвергавшийся нападкам Имендаева, назвал его поведение паранойей».
Американский журналист напоминает читателям, что в Советском Союзе велась подлинная психиатрическая война против диссидентов. Критиков коммунизма месяцы, а то и годы держали за решетками психбольниц, накачивали психотропными средствами, не давали встречаться с адвокатами и родственниками.
«Гибель СССР сопровождалась принятием законов, защищающих права пациентов психбольниц на уровне мировых стандартов, гарантируя им юридическую защиту и подчиненность только судебным решениям. Но помещение Имендаева в больницу в сентябре прошлого года, по мнению правозащитников, является одним из многих признаков того, что карательная психиатрия не исчезла», - отмечает Мэрфи.
«Она вышла на поверхность в последние годы – какое-то время невозможно было поверить, что это произойдет. Но становится ясно, что число подобных нарушений растет, это тенденция», – сказал автору статьи Юрий Савенко, президент независимой психиатрической ассоциации, объединяющей профессиональных психиатров, которые добиваются реформирования психиатрии в России.
В последние три года ряды «сумасшедших» пополнили женщины, ушедшие от влиятельных мужей, люди, ведущие экономические тяжбы, и те, кто, как Имендаев, раздражает тем, что подает иски против местных политиков и судей или государственных структур, отстаивая свои права.
На основе своих бесед с правозащитниками Ким Мэрфи пришла к выводу, что, в отличие от советских времен, когда всемогущий КГБ запирал в психушках тех, кто бросал вызов основам режима, сегодня нет системных психиатрических преследований диссидентов на федеральном уровне. Граждане становятся жертвами региональных чиновников или людей, имеющих, как многие в России, возможность купить нужное им решение суда. Она цитирует доклад Международной Хельсинкской федерации 2004 года, в котором говорится: «Карательная психиатрия не только существовала в СССР и существует сегодня, но нет оснований надеяться, что она исчезнет в обозримом будущем».
Ким Мэрфи приводит несколько примеров злоупотребления психиатрией. Ивана Иванникова, который 38 лет преподавал в Петербурге в Государственном финансово-экономическом университете, в декабре 2003 года повалили на землю, заковали в наручники и отвезли в психбольницу после затяжного конфликта с имеющим связи подрядчиком, делавшим ремонт в его квартире. Влиятельный психиатр подписал рекомендацию о помещении Иванникова в больницу, даже не видя его, на том основании, что многочисленные иски против подрядчика являются «навязчивой идеей мести».
В Москве Наталью Кузнецову уволили из Федеральной счетной палаты вскоре после ее заявления о хищении из федерального бюджета 140 миллионов долларов в 2001-2002 годах. А когда она подала иск с требованием назначить ей денежное пособие по инвалидности, государственный психолог выдал заключение о том, что она психически больна.
Ким Мэрфи пишет, что некоторые люди, родственники и друзья которых не наблюдают у них никаких признаков психических заболеваний, проводят больше года в больницах, где их накачивают психотропными и седативными препаратами, привязывают к кроватям в случае сопротивления и не пускают даже на заседания суда, где решается вопрос о продлении госпитализации. Она обращает внимание на то, что
случаев госпитализации без согласия подозрительно мало. Хельсинкская комиссия объясняет это тем, что, так называемые, «уговоры» и «подделки подписей» широко распространены.
Федеральные и региональные чиновники, с которыми удалось встретиться Ким Мэрфи, настойчиво заверяли ее, что случаи незаконной госпитализации редки. Но директора Института социальной и судебной психиатрии имени Сербского отказались дать ей интервью, хотя именно с ними она больше всего хотела обсудить проблему злоупотреблений психиатрией. Ведь именно этот институт довел до совершенства механизмы госпитализации советских диссидентов в 1960-1980 годы. И именно его врачи в 2004 году попытались свернуть реформы, заложенные российским законом о психиатрической помощи 1992 года.
Отказ директоров Института Сербского не удивил Александра Подрабинека – автора книги о советской карательной психиатрии. «Важно отметить, что Институт Сербского, как и большинство карательных учреждений нашей страны, не был закрыт после распада СССР, - сказал он Мэрфи. - Поменяли вывеску у входа. Даже выразили сожаление по поводу «отдельных случаев», когда в психиатрии принимались «ошибочные решения». Но в целом мало что изменилось.
Преследования, связанные с интеллектом, психикой, психологическим здоровьем, пожалуй, хуже, чем физическое наказание и даже пытка, потому что потерять разум страшнее, чем потерять свободу», – сказал Подрабинек.
Еще звучит последняя струна. Корреспондентка балтиморской «Сан» Эрика Недовски побывала на московской фабрике, которая выпускает фортепьяно «Лира».
«Это последняя в стране Рахманинова и Римского-Корсакова российская фабрика, производящие отечественные музыкальные инструменты, - пишет она. - Старейшая в России фортепьянная фирма Беккер, основанная в 1841 году, закрылась два года назад. Тогда же прекратила существование Ярцевская фортепьянная фабрика в смоленской области. В советские времена «Лира» выпускала около семи тысяч пианино и роялей в год. Сегодня это число сократилось до 600-700. А всего в СССР, при существовавшей системе детских музыкальных школ выпускалось около 56 тысяч пианино и роялей в год».
В лучшие годы на фабрике «Лира» работали тысяча сто человек, сегодня их число сократилось в пять раз. Большинство пианино и роялей на сегодняшнем музыкальном рынке в России – иностранного происхождения: «Стейнвеи», «Каваи» и другие. По мнению специалистов, они более прочны и имеют лучший звук. В Московской Консерватории нет ни одного рояля и фортепьяно российского производства».
Обзор подготовили Лео Стерн и Инна Озовская
