Китай выступил в поддержку российского предложения разрешить Ирану заниматься обогащением урана на российской территории. Российское предложение явилось попыткой найти компромиссное решение, чтобы сократить напряженность, возникшую в результате решения Тегерана возобновить свою программу обогащения урана. Пекин принял свое решение после однодневного визита в Китай руководителя Высшего совета безопасности Ирана Али Лариджани.
Али Лариджани прибыл в Пекин из Москвы, чтобы заручиться поддержкой Китая в конфликте со странами, выступающими против решения Ирана возобновить обогащение урана. Россия выдвинула компромиссное предложение – дать возможность Ирану обогащать уран на российской территории, где эти работы могут проводиться под тщательным наблюдением.
Пресс-секретарь внешнеполитического ведомства КНР Кун Цюань сказал, что Китай приветствует российское предложение: «Мы считаем, что российское предложение дает возможность выйти из тупика. Мы надеемся также, что все стороны смогут проявить больше мудрости и выдвинуть новые предложения для создания обстановки, способствующей возобновлению переговоров».
После встречи с министром иностранных дел КНР Ли Чжаосином и другими официальными лицами Али Лариджани заявил, что Иран готов вступить в переговоры: «Российское предложение может оказаться плодотворным, но его еще нужно тщательно обсудить».
Соединенные Штаты, Франция, Великобритания и Германия призвали к передаче иранского ядерного досье Совету безопасности ООН для возможного введения санкций. Китай и Россия – постоянные члены Совета, обладающие правом вето.
Обеспокоенность западных стран происходящим в Иране обострилась в связи с тем, что 10 января Иран снял печати МАГАТЭ с ряда ядерных объектов. Соединенные Штаты и их западные союзники встревожены тем, что возобновление работ по обогащению урана позволит Ирану создать ядерное оружие.
Накануне визита Лариджани в Пекин в китайской столице побывал заместитель государственного секретаря Роберт Зеллик. Он предупредил руководство КНР, что, если Иран создаст ядерное оружие, это может поставить под угрозу поставки иранской нефти, на долю которой приходится 12 процентов китайского нефтяного импорта.