На прошлой неделе государственный секретарь США Кондолиза Райс обсуждала в Москве с президентом Путиным ядерные намерения Ирана. Свою оценку субботних переговоров в Москве по просьбе Русской службы «Голоса Америки» высказал вашингтонский политолог Илан Берман – вице-президент Совета по американской международной политике, директор Евразийской программы этой консультативной организации, адьюнкт-профессор по международному праву и глобальной безопасности в вашингтонском Университете национальной обороны и консультант ЦРУ и Пентагона. Недавно Илан Берман опубликовал книгу об Иране и иранской ядерной угрозе.
Владимир Фрумкин: Доктор Берман, как вы расцениваете результаты субботнего визита в Москву госсекретаря Кондолизы Райс?
Илан Берман: По-моему, это был очень неудачный визит. Администрация президента Буша очень старается установить дружеские отношения с международным сообществом до конца ноября, когда директора МАГАТЭ встретятся в Вене и будут решать, ставить ли ядерную программу Ирана на обсуждение Совета Безопасности ООН. И когда Кондолиза Райс ехала в Москву, одной из самых важных задач для нее было установление дипломатического сотрудничества при обсуждении иранского вопроса в Совете Безопасности. К сожалению, судя по ответам, которые дали Кондолизе Райс в Москве, сотрудничество между Москвой и Тегераном оказалось намного глубже, чем представлял себе Вашингтон до сих пор. И, к сожалению, это ирано-российское сотрудничество трудно ослабить.
В.Ф.: После отъезда Кондолизы Райс из Москвы министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил по телевидению, что ни одна страна, включая США, не заставит Россию отказаться от ее ядерных обязательств по отношению к Ирану. Это самое жесткое заявление Москвы по данному вопросу. Чем вы объясняете ужесточение позиции России в данном вопросе?
И.Б.: Я думаю, что сейчас в Москве много думают по этому поводу. Я считаю, что министры, чиновники и политологи в Кремле понимают, что в конце года, когда голос России в «Большой восьмерке» приобретет важное значение, необходимо, чтобы у Европы и России была общая позиция по отношению к Ирану. Но, вместе с тем, есть в Москве государственные и военные деятели, которые искренне считают российское сотрудничество с Ираном геополитической необходимостью для России.
В.Ф.: Россия явно ужесточила свою позицию в последнее время. Может быть, она чувствует ослабление позиции США из-за сложного положения американцев в Ираке?
И.Б.: Это правильно. Но в то же время я вижу, что когда министр обороны России и другие российские военные начинают публично высказывать проиранские взгляды, в Кремле это уже не воспринимается с одобрением. Последние десять лет ядерное сотрудничество России с Ираном происходило в атмосфере непонимания россиян, что иранская ядерная программа может угрожать им. А сейчас все видят, что ядерные амбиции Ирана растут, что иранские ракеты становятся все более и более дальнобойными, и в конце концов в Кремле придут к заключению, что Иран угрожает не только Америке и Европе, а по-настоящему угрожает России тоже.
В.Ф.: Судя по всему, Россия будет и впредь выступать против передачи вопроса о ядерной программе Ирана на рассмотрение Совета Безопасности ООН. Как это отразится на американо-российских отношениях?
И.Б.: Мне кажется, что отразится очень плохо. Сотрудничество в войне против террора, которое мы видели три-четыре года тому назад, уже испарилось. И контакты, которые происходят между Москвой и Вашингтоном, затрагивают вопросы, которые важны для президента Путина и президента Буша. Это – Ирак, интеграция Европы, стратегические ракеты. А Иран становится все больше и больше самой главной проблемой. И если Москва будет наибольшим барьером на пути решения Вашингтоном иранской проблемы, то отношения между Вашингтоном и Москвой значительно ухудшатся.