В четверг министр обороны Дональд Рамсфелд принял в Пентагоне первого директора национальной разведслужбы Джона Негропонте. Встреча, подробности которой не оглашались, вызвала большой интерес журналистов, предсказывавших, что два сильных характера, к тому же наделенных широкими полномочиями, вряд ли сработаются в одной администрации.
Джону Негропонте, профессиональному дипломату, занимавшему в последнее время должности американского посла в Ираке и главы представительства США при ООН, во второй администрации Буша достался труднейший пост начальника новой структуры, призванной интегрировать и курировать все национальные органы разведки. Сюда относятся и министерство обороны, и Центральное разведывательное управление, и многие другие ведомства.
Новый пост директора национальной разведки был учрежден Конгрессом по настоянию президента Буша в ответ на серию громких провалов разведслужб. Комиссии, расследовавшие нападения 11 сентября 2001 года, пришли к выводу, что атаки террористов можно было предотвратить, если бы все звенья разведки были интегрированы в единую систему, а не отделены друг от друга высокими барьерами межведомственной разобщенности.
Было решено исправить положение. Однако люди, знакомые с работой государственного аппарата, предупреждали, что привычное соперничество между службами вряд ли исчезнет по приказу. Эхо таких настроений можно было уловить на встрече министра обороны США и первого директора Национальной разведслужбы.
В тот самый час, когда министр Рамсфелд принимал Джона Негропонте, на Капитолийском Холме заместитель шефа Пентагона по разведке Стивен Камбон отвечал на вопросы членов комитета Палаты представителей по делам разведслужб. В ответ на вопрос, что произойдет в случае, если министр обороны и директор национальной разведки разойдутся во мнении по ключевому вопросу распределения бюджетных ассигнований, Камбон сказал: «Директор разведки и министр обсудят ситуацию. Если директор по каким-либо причинам решит, что не может удовлетворить заявку министра, у того останется возможность обратиться к президенту. Но распределение ассигнований входит в компетенцию Джона Негропонте».
Некоторые источники указывали, что Рамсфелд назначил Камбона своим представителем при Негропонте как раз для того, чтобы не дать директору национальной разведки напрямую руководить военной разведкой. Когда аналогичный вопрос был задан Камбону, он ответил, что никто не вправе ограничивать прямые контакты Негропонте с Пентагоном, ЦРУ и другими ведомствами.
На тех же слушаниях начальнику управления военной разведки вице-адмиралу Лоуэллу Джакоби был задан вопрос, как он намерен поступать в случае получения противоречивых указаний от шефа Пентагона и директора национальной разведки. Отметив, что такой вариант представляется ему весьма маловероятным, Джакоби сказал: «Я изложу моим начальникам свою точку зрения. Это позволит им быть в курсе дела и принять соответствующее решение, которое я как профессионал буду выполнять».
Далее адмирал Джакоби сказал, что важнейшим фактором улучшения качества американской разведки должен стать постоянный мониторинг, то есть бесперебойный сбор информации и анализ получаемых данных.
Он также указал, что в отличие от прежней практики в документах, представлямых высшему руководству, мнения аналитиков, расходящиеся с генеральными выводами, больше не указываются в сносках и примечаниях, а включаются в основной текст с объяснениями, почему тот или иной эксперт не разделяет общего мнения.Частично введение этого правила явилось результатом критики разведслужб, которые в свое время отмахнулись от возражений сотрудников, оспаривавших вывод о наличии у Саддама Хусейна оружия массового поражения. Как известно, это оружие, послужившее в 2003 году основанием для вторжения в Ирак, обнаружено не было.
