События в Киргизии по просьбе Русской службы «Голоса Америки» комментирует эксперт из вашингтонского Никсоновского центра Зейно Баран.
Евгений Аронов: Первый мой вопрос: есть ли у Вашингтона фавориты в схватке за власть в Кыргызстане?
Зейно Баран: Нет, у Вашингтона нет какого-то конкретного фаворита. Скорее ставка делается в целом на группы, которые способны объединить страну и не допустить межэтнических столкновений на юге республики между киргизами и узбеками, или усиление исламистcких элементов, которое может легко произойти в ситуации хаоса.
Стратегические интересы США в Кыргызстане – это закрепление у власти либеральных реформистcких кругов, которые смогут реально поднять уровень жизни населения, и сохранение на нынешнем уровне сотрудничества Бишкека с соседями и, естественно, с Америкой в военно-политической области. Ничего более в этом плане не потребуется. После терактов 11 сентября 2001 года Америка помогала Акаеву отражать угрозы, связанные с проникновением в республику исламистов из соседних стран.
Е.А.: Путин сделал заявление, что Кремль хорошо знает людей, пришедших к власти в Бишкеке, и в, принципе, расценивает их вполне положительно. С другой стороны, некоторые московские аналитики из прокремлевского лагеря утверждают, что киргизская оппозиция целиком и полностью «находится в кармане ЦРУ». Как это увязать?
З.Б.: Не могут себе представить, что ЦРУ действительно имело какие-то контакты с оппозицией. Что касается заявления Путина, то, конечно, Кремль хорошо знает новых лидеров: они занимали высокие посты при Акаеве и немало времени провели в Москве. А насчет ЦРУ могу лишь с горечью констатировать распространившиеся среди россиян мифы, будто американские спецслужбы инспирируют свержение неугодных режимов на постсоветском пространстве. Это не соответствует действительности и полностью игнорирует естественное стремление народов покончить с коррумпированными политиками и повысить свое благосостояние.
Свержение Акаева не повредит американским или российским интересам в Кыргызстане; более того, и Вашингтон и Москва будут и далее помогать Бишкеку; оснований для конфликта между сверхдержавами там нет – разве что новая власть пойдет в разнос и допустит усиление исламистских элементов: тогда пострадают интересы и США и России.
Да, на юге Кыргызстана (хотя и не только там) мы наблюдаем в последнее время усиление радикальных мусульманских элементов. И если раньше это были в основном узбеки, то сегодня мы видим в этом лагере и киргизов, и русских, и корейцев, и китайцев. Поэтому отражение этой угрозы потребует совместных усилий всех заинтересованных сторон, включая соседние Узбекистан, Таджикистан и Казахстан.
Исламисты потратили немало сил, чтобы дестабилизировать Узбекистан, но там они не преуспели, и потому переключили внимание на Кыргызстан как на более уязвимую мишень: киргизские руководители были почему-то не готовы признать серьезность угрозы, исходящей от радикального ислама. Если либеральные реформы в Кыргызстане не принесут свои плоды, то опасность радикального ислама усилится еще больше.
Е.А.: Если можно, несколько слов о Китае…
З.Б.: Да, Китай расширяет свое политико-экономическое присутствие в Центральной Азии и как будто бы пытается вместе с Россией противостоять военному присутствию США в Кыргызстане. Мне это кажется близорукой политикой: влияние исламистов в республике только возрастет, если американцы покинут ее. И не только в республике, но и среди проживающих в Китае уйгуров, среди которых сильны сепаратистские устремления, сдобренные радикальным исламом.
Результаты киргизской революции нельзя считать необратимыми: ведь у оппозиции пока нет единой идеологической платформы. Не вижу я и больших шансов на то, что киргизская революция охладит на Западе пыл тех, кто восторженно реагирует на уличные неконституционные методы смены власти, если они не сопровождаются большим кровопролитием. То, что ни одна из сторон в Кыргызстане не прибегла по-настоящему к оружию, – большой плюс для новых правителей. И такой мирной капитуляции от Акаева Вашингтон, по правде говоря, не ожидал.
Я не вижу шансов на повторение киргизского сценария в Узбекистане. А вот в Таджикистане – в связи с предстоящими президентскими выборами – этого варианта исключить нельзя.
