Голос Америки: Как руководство России воспринимает события на Ближнем Востоке после нападения боевиков ХАМАС на Израиль?
Анна Борщевская: В первую очередь надо посмотреть на реакцию Путина после атаки боевиков ХАМАС на Израиль.
Во-первых, он долго молчал, затем он обвинил политику Америки на Ближнем Востоке, что было его основной идеей. Он практически 10 дней не звонил Нетаньяху, в то же время Россия не признаёт ХАМАС террористической организацией.
Представители ХАМАС ездили в Россию ещё с 2006 года. И российское оружие так или иначе попадало в руки боевиков ХАМАС. Прямой связи России с нападением ХАМАС на Израиль нет, но в то же время отношения России с ХАМАС нельзя назвать нейтральными.
Путин еще сказал, что он хочет быть посредником, но в этой ситуации сложно представить, что Израиль сможет принять Россию как посредника. Вся реакция Кремля говорит о том, что Путин гораздо больше сближается с антизападными силами на Ближнем Востоке, таких как ХАМАС, Иран и Хезболла.
Голос Америки: Что известно о визите представителей ХАМАС в Россию?
Анна Борщевская: Официально речь шла о заложниках, и это не первая встреча представителей ХАМАС с российским руководством, но то, как они благодарили Россию, уже говорит, что Россия здесь не нейтральный посредник.
Поэтому как бы Кремль ни пытался сказать, что они нейтральны в этом конфликте, им ближе ХАМАС и Иран, всегда были довольно близкие отношения с палестинцами.
Голос Америки: Могла ли Россия иметь какое-нибудь отношение к произошедшему в Израиле?
Анна Борщевская: Нет никаких прямых доказательств, что Россия могла быть причастна к атаке (боевиков ХАМАС), но если посмотреть на отношения России и ХАМАС, принимая во внимание тот факт, что происходит регулярное общение на довольно высоком уровне, и российское оружие оказывается в руках боевиков ХАМАС – все это говорит о том, что у России довольно важные отношения с этой организацией. И хотя весь западный мир считает эту организацию террористической, Россия не считает её такой. И если раньше Путин ещё говорил, что для него были важные хорошие отношения с Израилем, которые наверняка по-прежнему ему важны, но сейчас он более открыто показывает, что путинская Россия Израилю не друг.
Голос Америки: Почему на Северном Кавказе происходят антисемитские протесты сейчас?
Анна Борщевская: На Северном Кавказе было несколько антисемитских протестов, и самый большой произошел в Махачкале.
С одной стороны, регион Северного Кавказа более бедный по отношению к остальной России, из этого региона гораздо больше людей забирали на войну в Украине. Они чувствуют экономическое давление и их интересует судьба палестинцев.
Похоже, что силовики не смогли или не захотели предотвратить протест (в аэропорту Махачкалы).
Поскольку это были местные люди, они просто не хотели применять силу против людей, которых они в какой-то степени, возможно, поддерживали, хотя они и не хотели беспорядков, но в то же время даже не осуждали их.
Кремль не пытался отвлечь внимание к этому инциденту, Путин проводил собрание по этому поводу. Скорее всего, это говорит о том, что власть беспокоят волнения на Северном Кавказе, особенно учитывая то, что большой процент населения из этого региона служит в Российской армии и воюет в Украине. Поэтому руководство России пытается предотвратить беспорядки в этом регионе.
Голос Америки: Почему Россия обвиняет Запад в происшествии в аэропорту Махачкалы?
Анна Борщевская: Меня не удивило, что Кремль обвинил Запад и Украину в этом инциденте. Это был довольно предсказуемый ответ, потому что это соответствует риторике Кремля о том, что Россию якобы атаковал Запад с помощью Украины, откуда якобы идет нацизм, поскольку Зеленский сам еврей. Возможно, кремлёвская пропаганда, которая говорит о нацизме в Украине, и то, как преподносятся новости об атаке ХАМАС на Израиль для жителей Северного Кавказа, которых волнует судьба палестинцев, в некоторой степени повлияли на развитие событий в Махачкале.
Голос Америки: С чем связан рост антисемитских инцидентов на Северном Кавказе?
Анна Борщевская: Если посмотреть на ситуацию в России в условиях войны с Украиной, для которой требуется много времени и ресурсов, то в стране есть напряженность по этому поводу. И надо отметить, что исторически в условиях напряженности в стране на Кавказе всегда происходят волнения. Возможно, какую-то роль (в этих инцидентах) играет и тот факт, что желание Северного Кавказа быть частью России всегда стояло под вопросом.
Кремль явно следит за ситуацией, и в этот раз не делает вид, что ничего не происходит: руководство России волнуют потенциальные волнения в этом регионе, и они не хотят, чтобы они вышли из-под контроля.
Голос Америки: Договорился ли Кремль с ХАМАС об освобождении российских заложников?
Анна Борщевская: Мне не известно об этом, я видела только заявление ХАМАС, что они считают всех заложников израильскими гражданами.
Голос Америки: Может ли Израиль влиять на российское руководство для предотвращения антисемитских протестов в России?
Анна Борщевская: Израиль сделал довольно жёсткое заявление на тему антисемитизма. Но у Израиля сейчас мало рычагов влияния на Россию.
И наоборот, у России больше влияния на Израиль в Сирии, во-первых, а во-вторых, через потенциальный контроль еврейского населения в самой России.
Голос Америки: Можно ли говорить о тенденции роста антисемитизма в России?
Анна Борщевская: Антисемитизм в России был всегда, просто в определенные моменты он проявлялся более ярко, и мы сейчас видим такое проявление.
Что можно ожидать дальше? Я думаю, что Кремль уже показывает, что как бы он ни хотел быть нейтральным посредником, Россия будет сближаться с антизападными силами на Ближнем Востоке и за пределами Ближнего Востока.
Форум