Константин Новоселов: пока не знаю, на что потрачу Нобелевскую премию

Нобелевский комитет объявил о том, что премию по физике в этом году получат Андрей Гейм и Константин Новоселов, сотрудники факультета физики и астрономии Манчестерского университета. Наиболее престижную научную награду они получили за изобретение графена. На сайте Нобелевского комитета говорится, что графен – «материал толщиной всего в один атом, обладающий суперпрочностью и суперпроводимостью, практически прозрачный и способный открыть путь к раскрытию новых секретов фундаментальной физики».


Оба ученых родились и получили образование в России и ранее работали в Научном центре в подмосковной Черноголовке.

Константин Новоселов – один из самых молодых нобелевских лауреатов в истории, ему 36 лет. Он согласился ответить на несколько вопросов Русской службы «Голоса Америки».

Алекс Григорьев:
Можете ли Вы объяснить неспециалистам, что такое графен?

Константин Новоселов:
Представьте себе стол, на который высыпали огромное количество маленьких шариков. В результате получается материал, толщиной лишь в один атом, который обладает уникальными свойствами. Это самый тонкий и одновременно самый прочный материал. Потенциально его можно использовать самыми разными способами. Это и есть графен.

А.Г.:
То есть теоретически из графена можно сделать, например, стенки самолета, который будет намного легче и прочнее обычного?

К.Н.:
Теоретически да, можно. Но я не думаю, что из графена стоит делать самолеты.

А.Г.:
Вы сделали это открытие случайно?

К.Н.:
Нет, мы сознательно пытались создать этот материал. Нам повезло, что все так удачно получилось.

А.Г.:
Вы имеете опыт работы в России и за рубежом. В чем сильные стороны российской и западной систем научной организации труда?

К.Н.:
Мне сложно судить, но, как мне представляется, в СССР пытались заниматься всем сразу. Из-за этого происходило некоторое распыление усилий. На Западе система научных исследований намного более открытая, доступ к информации более свободный, за счет этого удается концентрировать усилия на некоторых направлениях. Вероятно, это более разумная система.

А.Г.:
Вы мечтаете о работе в какой-то особенной лаборатории?

К.Н.:
Знаете, в Манчестере созданы настолько идеальные условия для работы, здесь работает настолько хорошая команда, что просто иногда хочется чего-то другого. Каких-то проблем, что ли…

А.Г.:
Вы уже решили, на что потратите Нобелевскую премию?

К.Н.:
Нет, как-то даже не задумывался… Просто не было времени…

А.Г.:
В последние дни вас преследуют журналисты. Есть ли вопрос, который вы хотели бы услышать, но вам еще его не задавали?

К.Н.:
Есть, но это не вопрос, а утверждение. Оно звучит так: «Это последний вопрос».