13 января 1927 г. Госсекретарю США Фрэнку Келлогу были представлены документы, подтверждающие коммунистические настроения американцев и мексиканцев, поддерживаемые СССР. В частности, в документах ««Большевистские дела и политика в Мексике и Латинской Америке» говорилось, что в районе между США и Панамским каналом «возник призрак большевистской гегемонии, взращиваемой Мексикой», и что Латинская Америка и Мексика должны быть использованы в качестве баз для нападения на «империалистические» Соединенные Штаты.
К тому времени отношения между США и Мексикой ухудшились в связи с попытками администрации Плутарко Элиаса Кальеса осуществить революционную программу мексиканской социалистической Конституции 1917 г. – «Мексика для мексиканцев». Правительство президента США Калвина Кулиджа подозревало руководство Мексики в симпатиях «советским большевикам» и опасалось влияния южного соседа на американских граждан.
Кроме того, правительство Кальеса противодействовало американской политике в Никарагуа, где был размещен американский военный контингент, поддерживавший консервативное правительство Диаса в гражданской войне с левой антиамериканской оппозицией.
Документы, представленные Келлогу, стали предметом обсуждения на слушаниях комитета по международным отношениям в Сенате США, где госсекретарь Келлог заявил, что Никарагуа (наряду с Мексикой) превращается, по его мнению, в «плацдарм большевизма».
К 13 января 1975 г. подразделение КГБ, занимавшееся радиоперехватом, запеленговало сообщения, касающиеся нового агента, которого американская разведка пыталась завербовать в посольстве СССР в столице Колумбии – Богота. Из радиоперехвата стало ясно, что разрабатываемый агент не женат и имеет отдельную жилплощадь. Было также известно, что кандидат на вербовку недавно попал в автомобильную аварию. В ходе оперативной проверки из трех сотрудников посольства в Колумбии под подозрением остался только один – третий секретарь посольства Александр Огородник, которого контрразведчики к тому моменту уже окрестили Агрономом. Огородник был кандидатом исторических наук, специалистом в области экономики, истории и культуры Латинской Америки.
Операцию по разработке Трианона-Огородника курировал сотрудник ЦРУ Олдрич Эймс, в будущем – «суперкрот» советской разведки в Лэнгли, передавший сведения о 20 американских агентах.
После возвращения из Колумбии в СССР Огородник поддерживал связь с сотрудниками американского посольства в Москве. После длительного наблюдения Огородника задержали вечером 21 июня 1977 г. во дворе у подъезда дома, расположенного на Краснопресненской набережной. Ему объявили, что он арестован по обвинению в измене Родине в форме шпионажа в пользу США; в присутствии понятых был проведен обыск, в ходе которого были изъяты микропленки с инструкциями по осуществлению связи, шифровальные таблицы и материалы, подготовленные Огородником для передачи американцам в ходе предстоящей тайниковой операции. Огородник не стал отрицать своей вины. Он пожелал собственноручно написать показания о своей шпионской деятельности, сел за письменный стол и взял лист бумаги и ручку, на которую никто из оперативников КГБ не обратил ни малейшего внимания. Написав несколько строк признания, Огородник внезапным быстрым движением поднес ручку ко рту и надкусил колпачок, в которой был сильный быстродействующий яд. Все предпринятые на месте действия и усилия прибывшей через несколько минут бригады «скорой помощи» оказались тщетными. Огородник, не приходя в сознание, скончался в 4 часа утра в машине на пути к институту Склифосовского. Врачи, проводившие позднее судебно-медицинскую экспертизу, не смогли определить, каким именно ядом он отравился. Лишь значительно позднее на основании материалов, попавших к КГБ, было сделано предположение, что яд, принятый Огородником, создан на основе сильнейшего яда кураре.
Материалы дела Агронома легли в основу повести Юлиана Семенова «ТАСС уполномочен заявить» и одноименного шпионского телесериала, в котором было сохранено и кодовое имя Александра Огородника, данное ему американцами, – Трианон.
В ночь на 13 января 1991 года в столицу Литвы – Вильнюс была введена колонна советской бронетехники. Войска захватили Вильнюсскую телебашню, здание комитета радио и телевидения. При штурме телевизионной башни погибли 14 человек, около 700 получили ранения. Однако, наткнувшись на яростное сопротивление, советские войска так и не сумели захватить здание парламента.
Эта акция была проведена после того, как в марте 1990 г. Литва объявила себя независимой от СССР. Однако Кремль независимости не признал. Москва стала жестко давить на балтийские республики. В частности, прекратились поставки им газа и нефти.
14 января в Литве, Латвии и Эстонии был объявлен 3-дневный траур по жертвам событий 13 января в Литве. А 24 января скандинавские государства направили письмо президенту СССР Михаилу Горбачеву с требованием остановить агрессивные действия в республиках Прибалтики. В марте в Латвии и Эстонии состоялись референдумы о выходе из состава СССР, за что высказались большинство жителей этих стран. Вскоре, в сентябре 1991 г., сразу после неудавшегося переворота в Москве, возглавленного ГКЧП, страны Балтии отделились от СССР и были приняты в ООН в качестве суверенных государств. 2 сентября США признали независимость Латвии, Литвы и Эстонии.