Германия уже много лет получает большую долю природного газа из России, и перекачивается он по разветвленной сети трубопровода «Дружба». Надежна ли Россия как поставщик газа? На этот вопрос отвечает Ральф Борчинский – сотрудник Verbundnetz Gas AG, компании-оператора трубопровода в Германии:
«Да, Россия хороший партнер: политическая карта Европы изменилась, прежний режим рухнул, но газ поступает к нам, как и раньше, без перебоев».
С Борчинским вряд ли согласятся украинцы или белорусы. И те, и другие испытали на себе перекрытие газовой задвижки и слышали угрозы, что это повторится, если они не примут цен на газ, которые навязывает им Россия.
«Газовый шантаж, – говорит московский эксперт Владимир Милов, – беспокоит западные правительства, некоторые аналитики даже называют его экономической агрессией со стороны России и хотят, чтобы США и Европа дали ей отпор».
«Бизнес должен строиться на основе взаимной выгоды, – отмечает вашингтонский аналитик Алекс Алексеев. – Россия все больше и больше сужает поле рыночного маневра для западных энергокомпаний, но в то же время хочет, чтобы Запад ни в коей мере не препятствовал проникновению ее энергокомпаний на свои рынки. Это, на мой взгляд, неприемлемо».
Эксперт из Германии Александр Рар видит альтернативу российским нефти и газу в Каспии.
«С точки зрения Европы, – говорит Александр Рар, – ключевым моментом энергетической безопасности является диверсификация импортеров».
Но Западу не следует забывать и о России и о том, что торговля может способствовать становлению в стране демократических институтов.
«В долгосрочном плане Россия скорее партнер Запада, – продолжает Александр Рар, – а не его противник. Мы нужны России больше, чем она нам. Запад нужен России для сдерживания Китая, который может снова проявить к ней враждебность, и для сотрудничества в деле борьбы с терроризмом, ну и, конечно же, как важнейший рынок сбыта российского топливного сырья».
Более того, Россия нуждается в ноу-хау транснациональных энергетических компаний, напоминает москвич Владимир Милов.
«Каким бы ни было, – говорит он, – подлинное содержание отношений России и Запада, тональность их утратила дружественность и стала скорее конфронтационной».